В период коммунизма, дефицит превратился в правило, а некоторые историки считали его даже культурой.
В период коммунизма, дефицит превратился в правило, а некоторые историки считали его даже культурой. Особенно в 1980 годы, когда бедность обострилась и охватила всю страну, дефицит был в порядке вещей ежедневного быта. Почти ничего нельзя было купить без очередей и огромной траты времени и сил. Историки исследовали в архивах письма обычных людей, адресованные к партийным и государственным властям, в которых они жаловались на нехватку разного рода товаров. Ужасное экономическое положение было вызванное политикой некомпетентного режима, одержимого навязчивыми идеями, и в результате, отношения между людьми строились таким образом, чтобы справиться с дефицитом. Историк Миоара Антон из Исторического института имени «Николае Йорга» описала этот механизм.
«Запрещено, но возможно - это был один из парадоксов коммунистического быта. Дефицит, ограничения, установленные режимом Чаушеску рационы, чтобы замаскировать катастрофическую экономическую действительность, часто вынуждали людей находить остроумные решения, благодаря которым всё становилось дозволенным и доступным. Появились неформальные сети выживателей и изворотливых, готовых в любой момент найти решение на первый взгляд неразрешимых вопросов быта, от способствованию аборту до получения должности, прощения административного наказания или приобретения разных товаров. В этих сетях были представлены все социальные категории, в зависимости от их политических или экономических нужд. Неформальные сети работали по другим правилам, чем официальные нормы, и они являлись выгодной альтернатовой, особенно для тех, кто ими управлял, но и для людей, вынужденных к ним обращаться. Побочная экономика всегда зависела от государственного сектора, от его ресурсов и использовала также его распределительные каналы.»
Социальные сети, пытающиеся решить вопрос дефицита,взаимопроникались с властями, с нравами, с официальными политиками. Несмотря на то, что являлись подпольными общественными моделями, они были тесно связаны с повседневной жизнью и власти были полностью осведомлены об их существовании и функционировании. Миоара Антон:
«Неформальне сети придали специфическую нотку коммунистическим режимам, потому что это не только румынская особенность, и выявили ряд практик, благодаря которым люди делали свою жизнь более сносной в период коммунизма. Документальные источники, позволяющие нам восстанавливать повседневные практики - это мемуары, дневники, интервью с мелкими активистами, с изворотливыми, создавшими сети, которые охватили все партийные и государственные структуры. У нас есть и официальные документы, записки, осведомления, доклады, которые показывают эволюцию и значение сетей в системе экономики заказов. Их размножение было напрямую связано с повышением преступности системы, в смысле распространения явления коррупции и дефицита. Например, кампании по искоренению чаевых, в начале 1970 годов, вместе с борьбой против социального паразитизма - числятся среди немногих публичных попыток режима мобилизовать общество, с целью установления ряда общепринятых норм, связанных, согласно официальной риторике, с усвоением правильного поведения всеми гражданами.»
Перед разрушительнми действиями, вызванными дефицитом, режим попытался отреагировать. Миоара Антон:
«По мере того, как программы по развитию экономики проваливались, были разработаны новые правила для управления дефицитом. Я упомяну Программу по самоуправлении и самоснабжении населения, выданную в 1981 году, через которую запрещалось покупать продукты в других местах, кроме места проживания. Год спустя была разработана Программа рационального питания, за которой последовали карточки на продукты питания, но и специальное законодательство, наказывающее действия экономического уровня, вызванные дефицитом. Централизованное планирование, иллюстрированное пропагандой через пятилетку качества, знаменитую пятилетку, выполненную за 4 с половиной года, или пятилетка научной революции - были провалами, никогда не признанными и не принятыми режимом Чаушеску. В 1982 году попытка Иулиана Добреску - главы Государственного планового комитета, убедить Чаушеску в необходимости приспособления производственных планов к тенденциям мировой экономики, не была успешна. В своём докладе Добреску настаивал на необходимость правильного соотношения между качеством и количеством, который привёл бы, по его мнению, к экономическому росту и сократил бы уровень лишений, с которыми сталкивалось население. Его предложения не были приняты во внмание и Добреску подал в отставку».
На первый взгдяд, дефицит являлся результатом экономического кризиса. Но его глубинной причиной была на самом деле природа режима. Снова у микрофона историк Миоара Антон:
«Другое направление, которое способствовало развитию информальной экономики было то, что американский историк Йовитт назвал фамилиаризмом режима. То есть рутинизация партии и национализация общества. Монополия партии была подорвана клиентурной системой, развитой на уровне элиты и связанной с ней, что упростило незаконные или полузаконные сделки. Партия позволила и даже укрепила некоторое традиционное политическое поведение и отношение в верхах власти, а также на уровне общества. Лидер партии имел более чем оптимистическое представление об обществе. По его мнению, потребление на душу населения повысилось, в магазинх можно было покупать разнообразные товары, даже если не на каждый вкус и не очень яркие, а медицинские услуги находились на нормальном уровне».
Конец культуры дефицита пришёл в 1989 году. Но его наследие, сети изворотливых, к сожалению, устояли и стали исходной точкой для восстановления экономики в демократическом режиме.
Полезные ссылки
Copyright © . All rights reserved